Если бы я не открыла стандартной анкеты, которую 14-летний Саша заполнил при поступлении в школу, я никогда не узнала бы, что в рубрике «расскажи о себе”, он написал по-русски: “Переехав в Израиль, я потерял все”.
История Саши
Мысленно представив себе Сашу, тихого, застенчивого юношу, признаюсь, я была удивлена. Что он потерял? Отца- безнадежного алкоголика, с которым месяцами не виделся? Беспросветную бедность? Что?
Я думаю о том, какой он старательный ученик, как корпит над математикой, вспоминаю его взгляд и улыбку.
Его прекрасная и чувствительная учительница вовремя обратила внимание на то, что Саша не учит язык, и нам удалось бережно выразить ему свое сочувствие по поводу потери и все же поддержать процесс изучения иврита.
Другие учителя не были так обеспокоены, ведь Саша умный и не создает проблем. В классе ежедневно случаются проблемы потяжелее.
История Дениса
Если бы Денис, стоя со мной в очереди в столовой, неожиданно не проронил бы, как будто разговаривая сам с собой, “А вы посмотрите фильм “Класс”, эстонский, кажется”, я бы не посмотрела, и никогда не узнала бы, что по приезде в нашу страну и будучи в 5-м классе, Денис пережил столкновение со сверстниками, в результате которого практически перестал общаться с детьми.
И что уже там случилось? Так, ничего особенного… Денис вступил в драку со сверстником, потому что обиделся на него. Нехорошо, конечно, но кто без греха? Дениса ругали все, и в школе, и дома, и, будучи в позиции не знающего язык и местные обычаи, он испытал такое бессилие, что практически не мог наладить контакт со сверстниками в течение многих лет. Он учился в пол силы и хранил глубокое молчание.
Неуслышанные дети
Таких подростков процентов 10-15. Увидеть и услышать их можно, но если смотреть и слушать. Среди огромного количества дел и напряженной текучки, а также вследствие ассимилятивной политики, эти дети остаются неуслышанными. Они становятся “прозрачными” для школьного персонала, поскольку “не делают проблем”.
Они часто выглядят пассивными и печальными, поскольку испытывают стыд за свои трудности и не знают, как справиться. Или злятся, но не знают, как выразить. Или грустят, но не знают, как найти сочувствие.
При этом, трудности у каждого из них свои и про свое.
На них обращают внимание, когда проблема становится уже очень серьезной: либо багрут под угрозой, либо развивается психосоматика, либо психологические проблемы.
При этом, причины, вызывающие такую дисфункцию часто неясны ни системе, ни ребенку и его семье.
Вкратце освещу этот вопрос.
Задачи подростков
Подростки – особый народ: мудрый, проницательный, бунтующий, забавный, желающий узнать о себе и раскрыть себя (ну, вы помните). И, конечно, у каждого молодого человека и у каждой девушки – совершенно свой путь.
Главная задача подростка – найти свою идентичность и индивидуировать, то есть стать особенным и самостоятельным. Задача, конечно, не совсем новая, дети с раннего возраста занимаются этим. Однако в подростковом возрасте она становится критической. Ведь приближается время отделения от семьи и встречи с неизвестным будущим.
Не вдаваясь в подробности, упомяну лишь несколько классических подростковых задач.
Молодым людям нужно научиться самостоятельно обходиться со временем, попробовать себя в разных социальных ролях, приобрести уверенность в себе, определиться с ценностями и идеологиями, с отношением к авторитетам, преуспеть в ученичестве, разобраться с сексуальными предпочтениями, и много другого, чего и не снилось нашим мудрецам.
Статусы индивидуации
В процессе индивидуации можно различить несколько статусов.
1. Диффузная идентичность – статус, при котором связная, определенная идентичность отсутствует: подросток не осуществляет ни поиска, ни выбора решений.
2. Преждевременная идентичность – статус, при котором собственный внутренний поиск не был осуществлен, а решения принимаются под воздействием внешних обстоятельств. У подростка имеются заранее заданные цели, правила поведения и идеалы, “пожизненный” план на будущее, составленный родителями или другими авторитетными лицами.
3. Мораторий — статус, при котором подросток находится во внутреннем поиске, в процессе конструирования идентичности – переходе от отсутствия чувства идентичности или от преждевременной идентичности к сконструированной идентичности.
4. Достигнутая идентичность — статус, при котором подросток построил собственные, отличные от родительских, планы на будущее. Эти планы при необходимости могут быть пересмотрены, поскольку, с точки зрения подростка, будущее существует для самореализации, а не для достижения идеалов, заданных заранее кем-то другим.
Добавлю, что процесс конструирования идентичности не совсем рациональный и мыслительный, а скорее интуитивный и стихийный. Подросток не задается вопросом, кто он такой, а как бы вырисовывается из ощущений и чувств. Очевидно, что переезд в Израиль обязательно повлияет на процесс индивидуации.
Некоторым подросткам особенно тяжело переживать период косноязычия, задержки с выполнением подростковых задач. Школа часто навязывает им нормы и правила, активно вторгается в их границы, желает изменить их, к сожалению, не всегда помогает использовать прошлый опыт в построении идентичности.
“Новые правила” часто противоречат глубоким культурным установкам, усвоенным в раннем детстве. Например, о том, как обходиться со своей и чужой агрессией, каковы легитимные способы самовыражения, как выражать потребность в поддержке и внимании.
Потери в подростковом возрасте
Сложно понять, насколько трудно было подростку расстаться с возможностью говорить на родном языке, с друзьями, с любимой природой, со своим самоощущением в родном месте. Ясно, однако, что Денису и Саше было, что терять. Если потеря ощущается сильно, то подростку скорее всего предстоит пройти через все стадии этого процесса:
оцепенение,
отчаяние,
чувства вины и стыда,
гнев (и другие проявления эмоциональной нестабильности)
и, собственно, проработку.
Этот процесс называется “работой горя”.
Процесс достаточно долгий и непростой.
Парадокс в том, что если пытаться ускорить или сократить “работу горя”, то дети как раз таки могут застрять на любой из этих стадий.
Что может помешать проработке? Причин может быть много. Например, культурные запреты типа “не распускай нюни, не будь слабаком” не позволяют подростку, особенно мальчику, погрустить и поплакать.
Другая, не очень полезная, но распространенная идея – это вера в то, что разумных рассуждений и побуждений к действию достаточно для того, чтобы подросток адаптировался.
Ходят слухи, что “негативные” чувства испытывать и выражать необязательно, и даже вредно бывает.
Вот “бубнит” девочка, что в школу не пойдет, и ничего не хочет. То есть, человек в печали, а, может, и в отчаянии. А мы ей – все наладится, сделай уроки. А она, даже если подчиняется, то продолжает страдать или злиться.
Она хочет одного, но должна совсем другое. Позиция, согласитесь, довольно униженная. Долго в ней здоровому человеку нездорово находиться.
В противовес распространенным представлениям, “работа горя” – это результат саморегуляции организма, и в конечном итоге – полезна для адаптации. Разрешить и поддержать – это должно помочь.
В школе работа чувств не предусмотрена
В большинстве школ и поныне ассимилятивная политика, то есть “учи иврит, вливайся, готовься к багруту и армии”. Это хорошо, но работа по выражению чувств не всегда, мягко говоря, предусмотрена. Тем не менее, подросткам нужна помощь в их осознании и переживании. Нужна помощь в понимании и утверждении потребностей, в поиске способа выразить их в школе, в организации поддержки учителей и администрации для их выражения и удовлетворения. Подобная функция в школе часто отсутствует.
Необходимо заполнить этот пробел.
© "Маген Мишпаха" все права защищены.
Ирина Зак
13.09.2017